I
- Quisqueyanos valientes, alcemos
- Nuestro canto con viva emoción,
- Y del mundo a la faz ostentemos
- Nuestro invicto glorioso pendón.
- ¡Salve el pueblo que intrépido y fuerte,
- A la guerra a morir se lanzó
- Cuando en bélico reto de muerte
- Sus cadenas de esclavo rompió.
- Ningun pueblo ser libre merece
- Si es esclavo indolente y servil;
- Si en su pecho la llama no crece
- Que templó el heroismo viril.
- Mas Quisqueya la indómita y brava
- Siempre altiva la frente alzará:
- Que si fuere mil veces esclava
- Otras tantas ser libre sabrá.
II
- Que si dolo y ardid la expusieron
- de un intruso señor al desdén,
- ¡Las Carreras ! ¡Beller!… campos fueron
- que cubiertos de gloria se ven.
- Que en la cima de heroíco baluarte,
- de los libres el verbo encarnó,
- donde el genio de Sánchez y Duarte
- a ser libre o morir enseñó.
- Y si pudo inconsulto caudillo
- de esas glorias el brillo empañar,
- de la guerra se vió en Capotillo
- la bandera de fuego ondear.
- Y el incendio que atónito deja
- de Castilla al soberbio león,
- de las playas gloriosas le aleja
- donde flota el cruzado pendón.
III
- Compatriotas, mostremos erguida
- nuestra frente, orgullosos de hoy más;
- que Quisqueya será destruida
- pero sierva de nuevo, jamás.
- Que es santuario de amor cada pecho
- do la patria se siente vivir;
- Y es su escudo invencible, el derecho;
- Y es su lema: ser libre o morir.
- Libertad que aún se yergue serena
- La victoria en su carro triunfal.
- Y el clarín de la guerra aún resuena
- Pregonando su gloria inmortal.
- ¡Libertad! Que los ecos se agiten
- Mientras llenos de noble ansiedad
- Nuestros campos de gloria repiten
- ¡Libertad! ¡Libertad! ¡Libertad!
|
I
- Отважные сыны Кискеи, запоём же
- с энтузиазмом нашу песнь,
- и представим пред лицо всего мира
- наш непобедимый прославленный стяг.
- Слава народу, неустрашимому и сильному,
- который бросился в смертельную битву,
- и тогда в жестокой схватке насмерть
- свои рабские цепи он разбил!
- Ни один народ не заслуживает быть свободным
- если он — безвольный и угодливый раб;
- если в его груди не вздымается пламя,
- зажжённое мужественным героизмом.
- Но Кискея, неприручаемая и смелая,
- всегда гордо поднимет чело:
- ведь даже если бы она была тысячу раз рабыней,
- намного больше она умеет быть свободной.
II
- Если же обман и хитрость подвергнут её
- поруганию вельможного захватчика,
- Лас Каррерас, Бельер — это поля битвы,
- на которых ещё видны свидетельства славы,
- где на вершине героического бастиона
- слово свободных обросло плотью,
- где гений Санчес и Дуарте
- учил, как быть свободным или умереть.
- А если непрошенный вождь
- пренебрежёт сиянием этой славы,
- то в Капотильо покажется
- развевающийся огненный флаг войны.
- А пожар, который заставляет поразиться
- высокомерного льва Кастилии,
- отгонит его от прославленных берегов,
- где реет перекрещенный стяг.
III
- Соотечественники, покажем же смело
- наше чело, отныне ещё более гордое;
- пусть даже будет разрушена Кискея,
- но быть снова рабами — никогда!
- Пусть это святилище любви в каждой груди
- родины отзовётся жизненной силой;
- а это — её непобедимый щит, право,
- это её девиз: быть свободным или умереть.
- Свобода пока лишь скромно поднимает
- победу в свою триумфальную колесницу,
- и горн войны ещё раздаётся,
- оглашая её бессмертную славу.
- Свобода! Пока это эхо раздаётся,
- полные благородного душевного волнения,
- наши поля славы повторяют:
- Свобода! Свобода! Свобода!
|
